Гуляли мы по Обербильку (это район города Дюссельдорфа)

"— Не видал ли ты остальных из моей команды?
Она с высоты его ладони оглядела мусорную площадку и окружающий ее газон.
— Смотри не вырони меня! На сегодня мне достаточно падения в эту отвратительную клоаку.
— Что это за падение?
— Ну, мое и моей команды. А все эта проклятая буря.
— Буря? — Ну да! Ты что, тугоухий? Она тряхнула локонами.
— Ну, ураган, который разыгрался здесь этой ночью. Такого ужасного урагана я не помню. Кстати, где я вообще нахожусь? Оливер, как обычно, спал глубоким сном и никакого урагана не заметил.
— На Кёльнерштрассе. О боги, он совсем тупой!
— Кёльнерштрассе — где это?
— В Обербильке.
— Это деревня?
— Нет, район города.
Валентирина постаралась обуздать свое нетерпение. Мягко, словно перед ней был душевнобольной, она спросила:
— Какого города?
— Дюссельдорфа.
Поверить невозможно! Этот рыжий (она восхищенно посмотрела на рыжие волосы Оливера, блестевшие на солнце) был больным на голову, она в жизни таких не встречала. При других обстоятельствах Валентирина нашла бы это забавным. Но не теперь. Оливер удивился, поймав восхищенный взгляд больших голубых глаз: девчонка разглядывала его шевелюру. Теперь она спросила еще мягче:
— В какой стране?
— В Германии.
Ну, хоть что-то. Итак, они приземлились в центре Европы, чертовски далеко от дома"
(да-да, вот такой длинный эпиграф!)

Гуляли мы по Обербильку (— Это деревня? — Нет, район города (с), который я назвала бы анти-центральным, но близким к центру.

Начало прогулки - от главного вокзала Дюссельдорфа - но там ступайте к "неглавному" выходу с названием Bertha-von-Suttner-Platz.

Этот район очень связан с железной дорогой, без неё его бы и не было, а были бы - как до середины 19 века - поля и леса (и много дичи). Там нет Старого города и построек старше 170 лет, главные особенности: сталь, прокат, особые памятники. Он рабочий, очень "ино-странный" (каждый третий житель - и ничего!) и покровителем этого района не случайно стал святой Иосиф (первая церковь района "Санкт-Йозеф" - постройки 1872 года).

Этот же библейский персонаж - "защитник" беженцев и лишённых родины (Покровитель всей церкви - "назначен" на новую должность с 1870 года; супругов и христианских семей, детей, молодежи, дев, сирот, воспитателей, беженцев и путешественников, заключённых и умирающих; рабочих и ремесленников (и почему-то дровосеков, инженеров, сапёров!).

Иосиф, “юридический” отец Иисуса. Он жил в Назарете, был плотником (Мт 13, 55). Там он обручился с Марией (потому и Иосиф-обручник). Он принял ее и жил с ней впредь в девственном браке ("брак Иосифа") (Мт 1, 8-25). Для переписи, которую кесарь Август по всей земле, т.е. во всей Римской империи, повелел провести, пошел также Иосиф с Марией в Вифлеем, город его отцов, где он явно имел земельную собственность или ему принадлежала, по крайней мере, часть поместья. Ввиду отсутствия лучшего пристанища, пришлось удовольствоваться хлевом, где Дева Мария и родила своего первенца (Лк 2, 1-7). По закону Моисееву он принёс в храме предписанную жертву (а ввиду бедности, ему было разрешено принести в жертву вместо ягненка двух голубок). После посещения волхвов он бежит (потому и покровитель беженцев) по указанию Ангела с Марией и младенцем в Египет, а через несколько лет, после смерти Ирода, получает возможность вернуться в свой родной город Назарет. Когда Иисусу было 12 лет, Иосиф взял его в первый раз на праздник Пасхи в Иерусалим и после трёх дней поисков нашел его в храме, сидящим посреди учителей и спрашивающим их.

После этого Иосиф больше не появляется в Евангелиях. Общепринято считать, что он скончался ещё до публичного выступления Христа. Евангелие также не сообщает ни единого им сказанного слова. Из этого можно заключить, что он был, по своей сущности, весьма скромным и сдержанным человеком, который, не произнося ни слова, подчинялся каждому указанию свыше и своей совести.

Итак, в прошлый "субботник" предлагалось отправиться гулять по Дюссельдорфу со смыслом и по неведомым туристам местам с целевой установкой "горожанам надо знать больше", вот для этого мы и пошли в район, который называют "Золушкой", или "терра инкогнита". Именно такой "террой" местные считают Обербильк, что в километре от Кё, но "заключён" в треугольник (не бермудский, а железный): между железной дорогой, другой железной дорогой и ещё одной железной дорогой.

Посмотрели на одну из двух неоготических католических церквей, перед которой "прочитали" историю рабочего района в бронзе и разобрали знакомый почерк скульптора. Кто догадывается, о ком речь? Он, кстати, там же и живёт-работает. Нашли его его дом. Вместо двух часов прогуляли три с половиной (2 километра) за вокзалом в промышленном районе Дюссельдорфа 19 века. Теперь здесь живут многчисленные иностранцы, есть Пушкин (в бронзе), Московская улица, Варшавская и Хайфа, 3 железнодорожные станции (кто бы удивлялся) и 4 (четыре!) станции подземного транспорта. А мы - пешком.

Район на юге граничит с "Народным" парком (куда мы ходили летом прошлого года), где можно продолжить гуляние самостоятельно и это будет нестандартная пограмма "простого человека и нетуриста" на целый день.

А в следующем репортаже смотрите кадры, сделанные в за*железно-дорожном Дюссельдорфе-Обербильке. И читайте отрывки из прекрасной книги.